СМИРИТЬСЯ С ХАОСОМ
«Ундина». З. Ан, автор идеи Я. Серажитдинова.
Няганский ТЮЗ.
Режиссер-постановщик и хореограф Яна Чипуштанова, художник Владимир Ситулин.
Няганский ТЮЗ — театр, ведущий активную жизнь. Кроме постановочной деятельности здесь осуществляют немало проектов, среди которых и лаборатория по методике Class Act. Первая прошла в 2017 году под названием «Я есть!». С участниками работали драматурги Мария Зелинская, Вячеслав Дурненков и Мария Огнева. Отношения с одноклассниками и родителями, первыми возлюбленными и миром вокруг — все это легло в основу пьес, написанных подростками, а потом и спектакля «Я есть!», поставленного Данилом Чащиным и Сергеем Чеховым.
Следующая лаборатория — «Мы вместе» — прошла в 2019 году. Ее участниками стали подростки с особыми потребностями и молодые волонтеры. Под руководством Анастасии Букреевой ребята написали пьесы, одна из которых и была поставлена на сцене Няганского ТЮЗа.
На этот раз фокус внимания театра сместился с реалистичных историй на историю фантастическую. В «Ундине», сочиненной Зинаидой Ан и Яной Серажитдиновой, девочка, пытаясь найти дорогу к себе и своему дому, попадает в волшебный мир — осознать свое место в жизни.
В пьесе, несмотря на все ее шероховатости и неровности, авторам удается выстроить модель мира: жуткого, жестокого, несправедливого и озлобленного. Путь главной героини повторяет архетипическую структуру сказки: уход из дома, странствия и, наконец, возвращение домой в ином качестве. Оторвавшись от мира материнского и попав в мир потусторонний, девочка проходит испытания правдой: ведьма Кикимару показывает ей жизнь в ее худших проявлениях. Материнский мир ставится под сомнение как защищенное пространство, однако голос матери и ее любовь становятся для героини как бы надпроводником — тем отголоском истинного мира, что позволяет ей найти себя в мире потустороннем. В финале девочка возвращается домой в новом качестве: именно ей суждено сделать человечество лучше.
В спектакле, ставшем первой самостоятельной работой режиссера и хореографа Яны Чипуштановой, вопросы войны, экологии и человеческой жестокости остаются за рамками сценического действия. Его основная мысль закладывается в уста матери героини и звучит в самом начале, как лозунг, под знаменами которого будет развиваться действие: «Чтобы понять мир, нужно смириться с хаосом, который он порождает».
Решенный визуально-пластическими средствами спектакль «Ундина» — сновидческое роуд-муви по фантастическому миру, населенному невероятными существами. Здесь сохраняются три этапа прохождения инициации: Девочка (Мария Васильева) отлучается от Матери (Марина Дроздова) и попадает в условную изоляцию — в мир пограничный, где ей предстоит совершить переход и стать Ундиной. В путешествии ее сопровождает ведьма Кикимару (Екатерина Ушакова) — обезличенное существо с нервной, ломаной пластикой. Правда, возвращение домой в спектакле — это скорее сорванная инициация. Девочка оказывается в своем мире в том же качестве, в каком мы видели ее в начале. У нее появляются внешние атрибуты инаковости — очки с нитями жемчужин-ресниц, но не меняются ни ее пластика, ни способ взаимодействия с другими персонажами.
Если в пьесе состояние героини более всего напоминает кому — уход от мира, в котором невозможно жить, и возвращение к нему благодаря материнскому голосу, — то в спектакле это скорее сказочный сон. Структура сценического действия распадается на несколько эпизодов, в которых Ундина встречается с обитателями пограничного мира. Художники Хетаг Цаболов и Владимир Ситулин сочинили для потусторонних существ причудливые костюмы: тут есть и Дух Дерева с висельниками на руках-ветвях (Ксения Мусина), и Владыка Воды (Елена Киреева) в юбке, занимающей практически весь планшет сцены. Есть и люди с огромными голубиными головами, и обезличенные горожане, как с картин Рене Магритта. Цаболов и Ситулин создали дизайнерский и изящный мир, завораживающий своей неправильностью, вызывающий аллюзии и на показы высокой моды, и на фильмы Тима Бёртона.
К сожалению, костюмам проигрывают все остальные компоненты спектакля, и в первую очередь — существование актеров. Логика материала и художественное решение уводят их в сторону внебытовой условности, тогда как сами они тяготеют к психологизму. Держать форму от начала до конца удается только Екатерине Ушаковой, исполнительнице роли Кикимару.
Основу хореографии спектакля составляет довольно традиционная и однообразная лексика — слишком гармоничная по отношению к внешнему облику героев. Кажется, что дебютирующей в качестве режиссера Яне Чипуштановой просто не хватило постановочной смелости: спектакль производит впечатление хорошей ученической работы, выполненной предельно старательно.
Однако, рассматривая «Ундину» в контексте репертуара Няганского ТЮЗа, нельзя не отметить, что театр, с одной стороны, остается верен себе: благодаря лабораторному методу право на голос со сцены обретают сегодняшние подростки, а постановочный процесс позволяет тренировать и взращивать внутри театра собственные кадры. С другой — детский репертуар Няганского ТЮЗа тяготеет к спектаклям, устроенным по принципу наивной детской игры. Но помимо этого в «Ундине» есть попытка сделать эффектное шоу, и это, безусловно, еще один путь для развития репертуарной политики театра.
